Русская литература справедливо считается одной из высочайших вершин мировой литературы. Главная особенностью ее является религиозная направленность и глубокая связь с православной традицией. Творчество отмечено сильным влиянием религиозного переживания таких писателей как:

Пушкин Александр Сергеевич

Духовный путь Пушкина можно определить как путь от чистой веры через юношеское безверие к осмысленной религиозности зрелого периода.

Поэзия, проза, публицистика и драматургия Пушкина 1830-х годов свидетельствуют о все усиливающемся влиянии на него христианства, Библии, православной церковности. Он неоднократно перечитывает

"Священное Писание, находя в нем источник мудрости и вдохновения. Вот слова Пушкина о религиозно-нравственном значении Евангелия и Библии: Есть книга, коей каждое слово истолковано, объяснено, проповедано во всех концах земли, применено к всевозможным обстоятельствам жизни и происшествиям мира; из коей нельзя повторить ни единого выражения, которого не знали бы все наизусть, которое не было бы уже пословицею народов; она не заключает уже для нас ничего неизвестного; но книга сия называется Евангелием, — и такова ее вечно новая прелесть, что если мы, пресыщенные миром или удрученные унынием, случайно откроем ее, то уже не в силах противиться ее сладостному увлечению и погружаемся духом в ее божественное красноречие. Я думаю, что мы никогда не дадим народу ничего лучше Писания...
Его вкус становится понятным, когда начинаешь читать Писание, потому что в нем находишь всю человеческую жизнь. Религия создала искусство и литературу; все, что было великого в самой глубокой древности, все находится в зависимости от этого религиозного чувства, присущего человеку так же, как и идея красоты вместе с идеей добра... Поэзия Библии особенно доступна для чистого воображения. Мои дети будут читать вместе со мною Библию в подлиннике... Библия — всемирна."

Еще одним источником вдохновения становится для Пушкина православное богослужение, которое в годы юности оставляло его равнодушным и холодным. Одно из стихотворений, датированное 1836 годом, включает поэтическое переложение молитвы преподобного Ефрема Сирина «Господи и Владыко живота моего», читаемой на великопостных богослужениях.

Великий русский поэт умер христианином, и его мирная кончина стала завершением того пути, который И. Ильин определил как путь «от разочарованного безверия — к вере и молитве; от революционного бунтарства — к свободной лояльности и мудрой государственности; от мечтательного поклонения свободе — к органическому консерватизму; от юношеского многолюбия — к культу семейного очага». Пройдя этот путь, Пушкин занял место не только в истории русской и мировой литературы, но и в истории Православия — как великий представитель той культурной традиции, которая вся пропитана его соками.

Гоголь Николай Васильевич

Религиозная тематика занимает значительное место в поздних произведениях Н.В. Гоголя (1809-1852). Прославившись на всю Россию своими сатирическими сочинениями, такими как «Ревизор» и «Мертвые души», Гоголь в 1840-е годы значительно изменил направление своей творческой деятельности, уделяя все большее внимание церковной проблематике.

Особый интерес представляют «Размышления о Божественной литургии», составленные Гоголем на основе толкований литургии, принадлежащих византийским авторам патриарху Константинопольскому Герману (VIII век), Николаю Кавасиле (XIV век) и святителю Симеону Солунскому (XV век), а также ряду русских церковных писателей. С большим духовным трепетом Гоголь пишет о преложении Святых Даров на Божественной литургии в Тело и Кровь Христа:

"Благословив, произносит священник: преложив Духом Твоим Святым; троекратно произносит диакон: аминь — и на престоле уже Тело и Кровь: пресуществленье совершилось! Словом вызвано Вечное Слово. Иерей, имея глагол наместо меча, совершил закланье. Кто бы он ни был сам, — Петр или Иван, — но в его лице Сам Вечный Архиерей совершил сие закланье, и вечно свершает Он его в лице Своих иереев, как по слову: да будет свет, свет сияет вечно; как по слову: да произрастит земля былие травное, произращает его вечно земля. На престоле — не образ, не вид, но самое Тело Господне, — то самое Тело, которое страдало на земле, терпело заушенья, было оплевано, распято, погребено, воскресло, вознеслось вместе с Господом и сидит одесную Отца. Вид хлеба сохраняет оно только затем, чтобы быть снедью человеку и что Сам Господь сказал: Аз есмь хлеб. Церковный звон подъемлется с колокольней возвестить всем о великой минуте, чтобы человек, где бы он в это время ни находился — в пути ли, в дороге, обрабатывает ли землю полей своих, сидит ли в дому своем, или занят другим делом, или томится на одре болезни, или в тюремных стенах — словом, где бы он ни был, чтобы он мог отовсюду вознести моленье и от себя в эту страшную минуту."

Достоевский Федор Михайлович

Духовный путь Ф.М. Достоевского (1821-1881) в чем-то повторяет путь многих его современников: воспитание в традиционно православном духе, отход от традиционной церковности в молодости, возвращение к ней в зрелости.

Трагический жизненный путь Достоевского, приговоренного к смерти за участие в кружке революционеров, но помилованного за минуту до исполнения приговора, проведшего десять лет на каторге и в ссылке, отразился во всем его многообразном творчестве — прежде всего в его бессмертных романах «Преступление и наказание», «Униженные и оскорбленные», «Идиот», «Бесы», «Подросток», «Братья Карамазовы», в многочисленных повестях и рассказах. В этих произведениях, а также в «Дневнике писателя» Достоевский развивал свои религиозно-философские взгляды, основанные на христианском персонализме. В центре творчества Достоевского всегда стоит человеческая личность во всем ее многообразии и противоречивости, но жизнь человека, проблемы человеческого бытия рассматриваются в религиозной перспективе, предполагающей веру в персонального, личного Бога.

Основная религиозно-нравственная идея, объединяющая все творчество Достоевского, суммирована в знаменитых словах Ивана Карамазова: «Если Бога нет, то все позволено». Достоевский отрицает автономную нравственность, основанную на произвольных и субъективных «гуманистических» идеалах. Единственным прочным основанием человеческой нравственности, по мнению Достоевского, является идея Бога, и именно заповеди Божии — тот абсолютный нравственный критерий, на который должно ориентироваться человечество. Атеизм и нигилизм ведут человека к нравственной вседозволенности, открывают дорогу к преступлению и духовной гибели. Обличение атеизма, нигилизма и революционных настроений, в которых писатель видел угрозу духовному будущему России, было лейтмотивом многих произведений Достоевского. Это основная тема романа «Бесы», многих страниц «Дневника писателя».

Другой характерной особенностью Достоевского является его глубочайший христоцентризм. «Через всю жизнь свою Достоевский пронес исключительное, единственное чувство Христа, какую-то исступленную любовь к лику Христа... — пишет Н. Бердяев. — Вера Достоевского во Христа прошла через горнило всех сомнений и закалена в огне». Для Достоевского Бог — не абстрактная идея: вера в Бога для него тождественна вере во Христа как Богочеловека и Спасителя мира. Отпадение от веры в его понимании есть отречение от Христа, и обращение к вере есть обращение прежде всего ко Христу. Квинтэссенцией его христологии является глава «Великий инквизитор» из романа «Братья Карамазовы» — философская притча, вложенная в уста атеиста Ивана Карамазова. В этой притче Христос появляется в средневековой Севилье, где Его встречает кардинал-инквизитор. Взяв Христа под арест, инквизитор ведет с Ним монолог о достоинстве и свободе человека; в течение всей притчи Христос молчит. В монологе инквизитора три искушения Христа в пустыне трактуются как искушения чудом, тайной и авторитетом: отвергнутые Христом, эти искушения не были отвергнуты Католической Церковью, которая приняла земную власть и отняла у людей духовную свободу. Средневековое католичество в притче Достоевского — прообраз атеистического социализма, в основе которого лежит неверие в свободу духа, неверие в Бога и в конечном итоге неверие в человека. Без Бога, без Христа не может быть подлинной свободы, утверждает писатель устами своего героя.

Лермонтов Михаил Юрьевич

В стихах неоднократно возникают религиозные темы.

Подобно Пушкину, Лермонтов хорошо знал Священное Писание: его поэзия наполнена библейскими аллюзиями, некоторые его стихотворения являются переработкой библейских сюжетов, многие эпиграфы взяты из Библии. Как и для Пушкина, для Лермонтова характерно религиозное восприятие красоты, в особенности красоты природы, в которой он чувствует присутствие Божие:

Когда волнуется желтеющая нива,
И свежий лес шумит при звуке ветерка,
И прячется в саду малиновая слива
Под тенью сладостной зеленого листка...
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе, —
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу Бога...

В другом стихотворении Лермонтова, написанном незадолго до его гибели, трепетное чувство присутствия Бога переплетено с темами усталости от земной жизни и жажды бессмертия. Глубокое и искреннее религиозное чувство сочетается в стихотворении с романтическими мотивами, что является характерной чертой лермонтовской лирики:

Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит;
Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу,
И звезда с звездою говорит.
В небесах торжественно и чудно!
Спит земля в сиянье голубом...
Что же мне так больно и так трудно?
Жду ль чего? жалею ли о чем?..

Поэзия Лермонтова отражает его молитвенный опыт, испытанные им минуты умиления, его способность находить утешение в духовном переживании. Несколько стихотворений Лермонтова представляют собой молитвы, облеченные в поэтическую форму, из них три озаглавлены словом «Молитва». Вот наиболее известное из них:

В минуту жизни трудную
Теснится ль в сердце грусть:
Одну молитву чудную
вержу я наизусть.
Есть сила благодатная
В созвучье слов живых,
И дышит непонятная,
Святая прелесть в них.
С души как бремя скатится,
Сомненье далеко —
И верится, и плачется,
И так легко, легко...

Лесков Николай Семёнович

Среди других русских писателей, уделявших большое внимание религиозным темам, следует отметить Н.С. Лескова (1831-1895).

Он был одним из немногих светских писателей, сделавший представителей духовного сословия главными героями своих произведений.

Роман Лескова «Соборяне» представляет собой хронику жизни провинциального протоиерея, написанную с большим мастерством и знанием церковного быта (сам Лесков был внуком священника).

Главный герой рассказа «На краю света» — православный архиерей, направленный на миссионерское служение в Сибирь.

Религиозная тематика затрагивается во многих других произведениях Лескова, в том числе в повестях «Запечатленный ангел» и «Очарованный странник».

Известное сочинение Лескова «Мелочи архиерейской жизни» является собранием историй и анекдотов из жизни русских архиереев XIX века: один из главных героев книги — митрополит Московский Филарет.

К тому же жанру примыкают очерки «Владычный суд», «Архиерейские объезды», «Епархиальный суд», «Святительские тени», «Синодальные персоны» и другие.

Перу Лескова принадлежат сочинения религиозно-нравственного содержания, такие как «Зеркало жизни истинного ученика Христова», «Пророчества о Мессии», «Указка к книге Нового Завета», «Изборник отеческих мнений о важности Священного Писания».

Толстой Алексей Константинович

Среди русских поэтов XIX века, чье творчество отмечено сильным влиянием религиозного переживания, необходимо упомянуть А.К. Толстого (1817-1875), автора поэмы «Иоанн Дамаскин». Сюжет поэмы навеян эпизодом из жития преподобного Иоанна Дамаскина: игумен монастыря, в котором подвизался преподобный, запрещает ему заниматься поэтическим творчеством, но Бог во сне является игумену и повелевает снять с поэта запрещение. На фоне этого простого сюжета разворачивается многомерное пространство поэмы, включающей в себя поэтические монологи главного героя.

Чехов Антон Павлович и другие

Необходимо упомянуть о влиянии Православия на творчество А.П. Чехова (1860-1904), в своих рассказах обращающегося к образам семинаристов, священников и архиереев, к описанию молитвы и православного богослужения. Действие рассказов Чехова нередко разворачивается на Страстной седмице или на Пасху.

В «Студенте» двадцатидвухлетний студент Духовной академии в Страстную пятницу рассказывает двум женщинам историю отречения Петра.

В рассказе «На Страстной неделе» девятилетний мальчик описывает исповедь и причастие в православном храме.

Рассказ «Святой ночью» повествует о двух монахах, один из которых умирает накануне Пасхи.

Наиболее известным религиозным произведением Чехова является рассказ «Архиерей», повествующий о последних неделях жизни провинциального викарного архиерея, недавно приехавшего из-за границы. В описании чина «двенадцати Евангелий», совершаемого в канун Великой Пятницы, чувствуется любовь Чехова к православной церковной службе:

"В продолжение всех двенадцати Евангелий нужно было стоять среди церкви неподвижно, и первое Евангелие, самое длинное, самое красивое, читал он сам. Бодрое, здоровое настроение овладело им. Это первое Евангелие «Ныне прославися Сын Человеческий» он знал наизусть; и, читая, он изредка поднимал глаза и видел по обе стороны целое море огней, слышал треск свечей, но людей не было видно, как и в прошлые годы, и, казалось, что это все те же люди, что были тогда в детстве и в юности, что они все те же будут каждый год, а до каких пор — одному Богу известно. Отец его был дьякон, дед — священник, прадед — дьякон, и весь род его, быть может, со времен принятия на Руси христианства, принадлежал к духовенству, и любовь его к церковным службам, духовенству, к звону колоколов была у него врожденной, глубокой, неискоренимой; в церкви он, особенно когда сам участвовал в служении, чувствовал себя деятельным, бодрым, счастливым."

Эти имена золотыми буквами вписаны не только в историю русской литературы, но и в историю мировой литературы.

По материалам православного журнала «Фома» и сайта фонда «Предание» предлагаем вашему вниманию следующих авторов и произведения:

Грэм Грин «Сила и слава»

Действие книги происходит в период жестоких гонений на католическую церковь в послереволюционной Мексике 1920-х годов. Конфликт между земными и небесными ценностями в «Силе и славе», разворачивается не только в душе священника, но и между двумя людьми, вырастая до уровня идеологического, философского. С одной стороны мы видим безымянного «пьющего падре», человека жалкого и немощного во многих отношениях, но он вырастает в героическую фигуру, ибо верит, что является «рукой Божией». С другой — безымянного же лейтенанта полиции, куда более нравственно безупречного, представляющего идеи социальной справедливости и прогресса, перед которым, кстати, стоит задача «уничтожить последнего священника в штате». И этот образ тоже по-своему героический. Диалог, точнее, спор полицейского и священника на протяжении всего романа ведётся «заочно», но в конце автор сводит героев, и в их последнем разговоре не оказывается правых и неправых.

Сюсаку Эндо «Молчание»

История португальского миссионера в условиях гонений. Роман очень богатый: разнообразие историй, яркий сюжет, глубокая проблематика и документальность повествования.

Интересный факт: в 2017 году вышла экранизация «Молчания» Мартином Скорсезе.

Мариам Петросян «Дом, в котором...»

Это роман-притча. Дом – человечество. Внутри него находятся герои, и выходить за пределы дома им нельзя. Герои – все люди на земле: разные цвета одежд у разных групп (цвета кожи?), разные языки. Автор видит современного человека как рано постаревшего подростка. Неожиданная, очень глубокая (до траурных полутеней), вдумчивая и актуальная проза – о бесконечно сложном, тонком и болезненном мире человеческих отношений, о раскрошенных прибывающим, как наводнение, безумием судьбах подростков, лишенных семей, у которых возникло свое государство в стенах фатального Дома. Взгляд автора на Дом – современное человеческое общество – почти лишен идеологии, и тем интересен. Роман – о семье. О ее значении и ценности в человеческом мире. О том, что это последнее прибежище человека уже рассыпается на глазах, и вместо него возникают странные болезненные образования. Автор не создает апофеоза семье, но показывает нежизнеспособность новых нестойких форм, пытающихся ее заменить. Это честная и талантливая книга, которую можно прочитать, не отрываясь.

Умберто Эко и кардинал Мартини «Диалог о вере и неверии»

Эта книга – редкий пример состоявшегося диалога между верующим и неверующим. Именно диалога, а не полемики, в которой важно доказать свою правоту и одержать победу над оппонентом. Писатель Умберто Эко и католический кардинал Карло Мария Марти в своей переписке, инициатором которой стала итальянская газета «Corriere della Sera», стремятся не к победе, а к пониманию позиции оппонента. Книгу составляют четыре пары посланий на темы, понятные и близкие сердцу как верующих, так и неверующих: о конце света; о начале человеческой жизни и допустимости аборта; о мужчинах и женщинах и роли женщин в церкви; об основах этики – как христианской, так и атеистической. И в конечном итоге собеседники действительно обнаруживают точки сближения – в любви, надежде, уважении к другому человеку. И показывают поразительный пример ведения диалога о самом главном – диалога, который наводит мосты, а не сжигает их, который несет согласие, а не рознь, который напоминает о том, что мы братья, а не идейные враги. «А в спорах о вере решающие голоса всегда должны принадлежать Благоразумию и Доброте», – заканчивает диалог Умберто Эко.

Дэвид Митчелл «Лужок Черного Лебедя»

Дэвид Митчелл – известный британский писатель, автор знаменитого «Облачного атласа», обладатель множества литературных премий. Очередная его книга, «Лужок Черного Лебедя» – о жизни 13-летнего британского подростка. У главного героя, Джейсона Тейлора, богатые родители и голова на плечах – казалось бы, все в порядке. Но беда в том, что Джейсон – заика. Сверстники не горят желанием с ним общаться, ведь он – «гадкий утенок», неспособный нормально выражать свое мнение. Над ним постоянно издеваются, его презирают. И поддержки в семье не найдешь: мать с отцом постоянно ссорятся, а старшая сестра слишком занята своей личной жизнью. Поэтому Тейлор замыкается, убегает от проблем внутрь себя. Но потом осознаёт, что надо бороться, а не прятаться. И именно об этом книга – о преодолении трудностей, борьбе со страхами и внутренними демонами.

Генрик Сенкевич «Камо грядеши»

Основная тема произведения — жизнь первых христиан римской общины и первые гонения на христиан в Римской империи.

Клайв Стейплз Льюис «Письма Баламута» и другие произведения автора

Повесть Клайва Льюиса, написанная в 1942 году в традициях эпистолярного жанра, где внешне забавное повествование скрывает в себе серьёзную духовную проблематику.

Антон Понизовский «Обращение в слух»

Действие романа происходит в 2010 году в Швейцарии. Молодой ученый-лингвист Федор, супружеская пара богатых русских туристов и 19-летняя девушка волею судьбы (отменены все авиарейсы из-за «проснувшегося» исландского вулкана) оказались вместе в небольшом горном отеле, где на протяжении пяти дней слушают десятки диктофонных записей. На этих записях — голоса реальных людей, которые рассказывают о своей судьбе. Аудиозаписи были сделаны в русской глубинке по задумке швейцарского профессора-антрополога — научного руководителя Федора, которому нужно перевести эти монологи на французский язык. Суть исследования — расшифровать «национальный код». Федор предлагает своим новым знакомым самим порассуждать о том «Что есть русский народ», и делится с ними этими историями.

Перед героями предстают десятки русских характеров. Это люди разного возраста, пола, но все они «из народа» — это медсестры, рабочие, продавцы, военные, подводники, летчики… После каждой прослушанной диктофонной исповеди главные герои спорят, рассуждают о национальном характере, русской душе, литературе, вере и «вечных» вопросах.

Мартин Форд «Роботы наступают»

«Роботы наступают» — книга, в которой рассказывается о последствиях внедрения новых технологий в жизнь людей. В ней описываются как положительные, так и катастрофические перспективы этого интенсивного процесса.

Алексей Варламов «Мысленный волк»

Многие не знают, что означает словосочетание «мысленный волк». Это из второй молитвы святого Иоанна Златоуста в Последовании к причащению: «да не на мнозе удаляяйся от общения Твоего, от мысленного волка звероуловлен буду». «Мысленный волк» — это корень любого искушения, любого дурного помысла, любого зла, которые вторгаются в разум и сердце человека. В этой молитве — просьба защитить от «мысленного волка». Поймать этого «зверя» — вот задача христианина. Это книга о событиях 1917 года. Это роман о России, о том, насколько страшные события произошли со страной.

Кард Орсон Скотт «Сага об Эндере»

Это философская, социальная, психологическая проза и что особо интересно — религиозная, «неприкрыто» теологическая. Главные темы — Контакт с Другими, в частности — религиозная сторона Контакта (другая раса принимает христианство, несмотря на противодействие некоторых клерикалов; богословские проблемы вокруг этого и т. д.), проблематика мира и насилия (цикл начинается с уничтожения целой расы и главный вопрос — не будет ли уничтожена другая), смерти, любви и семьи, греха, ответственности за грех, жажды искупления.

Марсель Габриэль Оноре «Пьесы»

Габриэль Марсель — великий христианский философ, основатель французского экзистенциализма. К сожалению, в нашей стране мало известна вторая, нефилософская, половина его творчества — драматургия. Его пьесы — как бы первичная форма его философии, где идеи Марселя предстают в своей «естественной» экзистенциональной среде — в живой драматике взаимоотношений людей.

Жамм Франсис «История зайца»

«История зайца» — повесть Франсиса Жамма, которую сам он называл «поэмой в прозе» или «своего рода благочестивой легендой». «Поэма» эта рассказывает историю обыкновенного зайца, его жизни на земле и на Небе. Кроме «Истории зайца» в книгу вошла малая проза Жамма, тоже посвященная теме животных, и несколько стихотворений.

«Франциск сел рядом с Богом на скамейку, осененную ясенем. И Бог сказал Франциску:
Я знаю, что тебя привело сюда. Каждое существо, будь то клещ или заяц, должно обрести свой Рай. Пойди к Стертой Лапке и спроси, чего он хочет. И когда он скажет, я сделаю. Если он не хотел умереть с другими и воскреснуть — это потому, что его сердце слишком привязано к моей возлюбленной Земле. О, Франциск, как этот Ушастик, глубокой любовью Я люблю землю. Я люблю землю людей и животных, цветов и камней. О, Франциск, пойди отыщи Зайца и скажи ему, что Я его друг».

Манн Томас «Иосиф и его братья»

Грандиозная попытка литературного переложения библейской истории об Иосифе Прекрасном.

Гюго Виктор Мари «Последний день приговоренного к смерти»

Великий роман и великий манифест против смертной казни. Гюго с удивительной мощью описывает последние часы приговоренного к смерти; мы не знаем, виновен ли приговоренный, не знаем и его имени, знаем только, что сейчас его убьют «по закону».

Гюго в Предисловии пишет: «хорошо умыть руки, но важнее сделать так, чтобы не проливалась человеческая кровь» (понятно ли, на какого судью и на Какого подсудимого указывается здесь?). Гюго продолжает: «Здание будущего общества не рухнет оттого, что не будет этой постыдной подпоры. […] вам предстоит быть свидетелями преобразования уголовного кодекса, который проникнется Христовым законом и озарится его благостным светом. […] Маслом и бальзамом будут врачевать раны, которые прижигали железом и огнем. То зло, на которое ополчались гневом, начнут лечить милосердием. Это будет просто и величаво. Вместо виселицы — крест. Вот и всё».

Барнс Джулиан Патрик «Нечего бояться»

Как всегда у этого автора — тонко продуманная композиция, великолепный стиль, ирония. Тем паче интересней суть этой книги: собрание общих мест, тривиальностей о смерти, какие приходят на ум современному человеку — отнюдь не «воинственного атеиста», а «просто атеиста», как «все мы» в XXI веке атеисты.

«Я не верю в Бога, но мне Его не хватает. Так я говорю, когда мне задают этот вопрос» — начало книги. То, что так начинается книга вообще-то не про Бога и веру в Него, а про смерть — уже банальность. Книга, повторим, замечательна тем, что написана честным, безусловно умным, образованным атеистом. Мы прочитаем, про то, как искусство заменило религию — но нет на само деле не заменило, как наука все объясняет, и Бога, конечно, нет, но от этого умирать не легче.

Честертон Гилберт Кит «Жив человек»

Некий чудак Инносент появляется в тихом пансионе «Маяк» и переворачивает всю его жизнь. «Жив человек» Честертона — история о тождестве радости и праведности.

Бёлль Генрих «Дом без хозяина»

Один из лучших романов Генриха Бёлля. Два друга, десятилетних немецких мальчишек, потерявших отцов на войне. Один — из бедной семьи, другой — из обеспеченной. Две семьи: разные по социальному положению, но одинаково выброшенные из общества, «грешные». Роман о боли, разрушении и зле, причиненных войной, и о том, как с этим жить после войны. Социально-психологический и моральный, выходящий на вершинах к религиозному, роман. Как всегда у Бёлля — жесткая критика мира сего, глубокая христианская мысль.

Лагерквист Пер «Палач»

Может быть, главное произведение Лагерквиста. В ближайшем смысле — реакция писателя на появление нацизма. Глубже: художественно-философское исследование зла. Роман имеет две линии: Средневековье, при всей своей грубости, знавшее, что такое зло и ближайшее будущее, где зло более не распознается как таковое, где оно преподносится как нечто «полезное для общества». Обе линии скреплены фигурой палача. В конце повесть возвышается до глубин истории и богословия. Палач оказывается и палачом Христа.

Донн Джон «По ком звонит колокол»

Два прозаических произведения Джона Донна. «Обращения к Господу в час нужды и бедствий» — странная (на современный вкус) смесь дневника, философии, богословия, алхимии, медицины, антропологии, молитвенника. «Схватка смерти» — последняя проповедь Донна, как бы надгробная речь самому себе. Первое перевел А. Нестеров, второе — О. Седакова. В книге также размещены статьи Нестерова о Донне.

Во Ивлин «Пригоршня праха»

Сатирический роман о браке, изменах, «моде на порок». Многие считают «Пригоршню праха» лучшей книгой Ивлина Во. Здесь он описывает несчастный брак главных героев и нравственную деградацию «высшего общества» в целом. После написания романа Во комментировал смысл романа так: демонстрация тщетности гуманистических ценностей, в отличие от христианских. Эпиграф из Элиота:

И я покажу тебе нечто отличное
От тени твоей, что утром идет за тобою,
И тени твоей, что вечером хочет
подать тебе руку:
Я покажу тебе ужас в пригоршне праха.

Абонемент художественной литературы находится в новом корупсе библиотеки, кабинет 202 (2 этаж).

Время работы: 10.00 - 14.00
Выходной: суббота, воскресенье
Вн. тел.: 22 - 26